воскресенье, декабря 28, 2008

ЧЕЛОВЕК ГОДА … ПЕРСОНА №1 … КТО ОН? КОГО МЫ НЕ ЗНАЛИ!


Нашелся достойный человек, который не побоялся сделать вызов системе… или просто, без всяких вызовов, человек решился поступить порядочно, по-граждански…
Далее >>> смотри в комментариях >>>
Автор: на

11 комментариев:

  1. Илиинпонедельник, декабря 29, 2008

    «Я один из присяжных. Мы не требовали удалить прессу». В редакцию радиостанции «Эхо Москвы» пришла смс-ка подписанная неким Евгением Колесовым, с указанием его контактного телефона.

    В среду, 19.11.2008когда в вечерних новостях «Эха Москвы» рассказывали о том, что судебное разбирательство по факту расстрела обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской объявлено закрытым из-за боязни присяжных заседателей показываться судебным хроникерам, в редакцию радиостанции пришло эта смс-ка.
    Сотрудники радиостанции с ним связались. Колесов, действительно оказался членом коллегии присяжных заседателей по «делу Политковской».

    Евгений Колесов, кто он?

    Простой человек. Работает кровельщиком в одном из РЭО Москвы.
    Получил приглашение, что выбран с помощью случайной выборки кандидатом в присяжные заседатели. Получил его по почте вместе с анкетой.
    15 октября 2008 года подписано приглашение. «Уважаемый Колесов Евгений, в соответствии с Конституцией и федеральным законом вы внесены в список присяжных заседателей на 2008 год. На основании постановления судьи Зубова, вы вызываетесь в Московский окружной военный суд по адресу такому-то, числа такого-то, время такое, для исполнения обязанностей присяжного заседателям в Московском окружном военном суде. Необходимо иметь документы… и печать Канцелярии по работе с присяжными заседателями этого суда».
    Представители гособвинения, и адвокаты задавали разные вопросы. В частности, был ли кто-то под судом, у кого-то есть какие-то проблемы с правосудием, есть ли у кого-то родственники, связанные с правоохранительными органами, относится ли кто-то предвзято к обвиняемым или к Политковской.
    Отобрали 12 человек в основную коллегию и восемь запасных, всего двадцать. Евгений Колесов был запасным.

    Почему Евгений Колесов не отказался?

    Перевесило чувство гражданского долга и раз вас зовут, если это положено по закону, значит, надо идти? «Потому что много чего в жизни интересного есть, но в данном случае – меня вызвали, значит, я должен в этом участвовать».
    Заседание должно было начаться по расписанию в 11.30. К журналистам обратился судья, Евгений Васильевич Зубов, и сказал, что присяжные заседатели боятся выходить, опасаются за свою жизнь, и в присутствии прессы они участвовать в процессе не будут.

    Все должно было пройти как всегда в случаях с судебными заседаниями с участием присяжных.

    НО, ПОЛУЧИЛОСЬ СОВСЕМ ПО-ДРУГОМУ.

    Интервью на «Эхо Москвы»: http://www.echo.msk.ru/programs/razvorot/554572-echo.phtml
    «Е.КОЛЕСОВ: Вы знаете, мы пришли к половине двенадцатого, начало заседания должно было быть в полдвенадцатого. И прождали в совещательной комнате примерно час-полтора. Мы не понимали, в чем дело. Как-то все это тянулось…
    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Староста вам не объяснял вчера, почему такая задержка, почему вас не ведут в зал.

    Е.КОЛЕСОВ: Решались какие-то организационные вопросы, как мы поняли. Дело в том, что мы не должны присутствовать полностью на заседании. Если идут организационные вопросы, нам могут и не приглашать.

    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Когда в итоге за вами пришли?

    Е.КОЛЕСОВ: Вы знаете, где-то в районе часа, может, в полвторого нам сказали, что вы можете идти обедать. Правда, до этого заходила несколько раз секретарь суда, как раз секретарь судьи и говорила о том, что вот, очень много прессы – может, она как-то будет мешать. Но скорее всего она это сказала, потому что некоторые из нас не то что опасались, но просто не хотели бы видеть вспышки, телекамеры во время процесса.

    Е.КОЛЕСОВ: … она заходила несколько раз и принесла нам т.н. «рыбу», в которой было написано, что мы не хотим присутствия…

    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Что-то вроде бланка заявления.

    Е.КОЛЕСОВ: Да, мы должны подписать. Там сказано было, что мы не хотим присутствия прессы в связи с тем, что мы боимся. Вы знаете, некоторые из нас действительно не хотели присутствия прессы, это обсуждалось среди нас…

    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Это с чем было связано – с тем, что вы, люди, собравшиеся в коллегии присяжных, обычные, непубличные люди, которых кроме родных, соседей, коллег никто не знает. Получилось бы, что вас засветили, прославили бы (в хорошем смысле, без кавычек) на всю страну – люди смущались этого?

    Е.КОЛЕСОВ: Вы знаете, может, и этого, а может, некоторые не хотели просто, чтобы их видели родные, знакомые, близкие. Может, с этим связано.

    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Неужто стеснялись того, что они присяжные?

    Е.КОЛЕСОВ: Вы знаете, еще, очевидно, и боязнь какая-то определенная у людей, может, и была. В связи с тем, что там какие-то процессы идут с теми людьми, кто…

    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: То есть кто-то мог опасаться в частности и за свою безопасность?

    Е.КОЛЕСОВ: Да, такие и были. Я откровенно это говорю.
    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Но инициатива исходила от вас?

    Е.КОЛЕСОВ: Нет. Я не могу сказать, что инициатива исходила от нас. Были разговоры о том, что мы посмотрим, мы не возражаем против прессы, но мы хотим посмотреть, как это будет. Если она будет нам мешать, то мы бы попросили убрать ее.

    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Вы же никогда с этим не сталкивались.

    Е.КОЛЕСОВ: Никогда. И мы не знали, что это такое.

    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Не видели, по большому счету, журналистов, не знали, как они себя ведут. Может, они во время процесса пристают к присяжным…

    Е.КОЛЕСОВ: Конечно.

    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: …близко их снимают, ходят.

    Е.КОЛЕСОВ: Разговор о том, что мы хотим посмотреть. Все!

    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Секретарь принесла эти бланки и предложила заполнить их?

    Е.КОЛЕСОВ: Да, подписать.

    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Как вы и ваши коллеги на это отреагировали?

    Е.КОЛЕСОВ: Мы сказали, что мы подумаем, мы должны посмотреть, как это все будет. Процесс должен начаться вместе с прессой, а потом мы решим, будем ли мы просить судью удалить прессу или наоборот оставить. В зависимости от того, как это будет происходить. Но решения о том, что пресса не должна присутствовать, не было. Никто из нас не требовал этого в категоричной форме. Это я точно могу сказать.

    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Подписал ли вчера кто-то это заявление?

    Е.КОЛЕСОВ: Никто не подписывал вчера это заявление.

    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Что дальше было?

    Е.КОЛЕСОВ: Дальше мы пошли обедать. Пришли пообедали. Потом нас пригласил судья. Войдя нас в зал заседания, мы заслушали сторону обвинения…

    Е.КОЛЕСОВ: Вы знаете, я пришел домой, решил приготовить себе обед, включил «Эхо Москвы». Слушаю это радио. И вдруг я узнаю, что оказывается мы, струсили, испугались прессы и попросили судью удалить прессу. Вы знаете, для меня это был просто шок.

    Е.КОЛЕСОВ: Нет, ну мы не струсили, конечно. Никто из нас не струсил, надо признаться. Просто для меня это был шок. Ведь ваша радиостанция вещает не только на Москву, она вещает на всю Россию и на весь мир через интернет. Вот нас выставили в таком виде – глупом, в общем. Это посмешище какое-то. Ну как это так – присяжные боятся прессы! Боятся, что их кто-то там увидит. Ну, не знаю. Вернее так – они боятся за свою безопасность. Для меня это было жутко. Поэтому я не выдержал и послал вам две смски. Я вам послал одну смску короткую, в которой я написал, что я просто Евгений, и написал, что присяжные не просили удалить, а дальше я еще подписал, что прошу не называть мое имя в эфире. Честно говоря, не то чтобы я испугался, нет. Просто я не имел права общаться с журналистами, поэтому не хотел, чтобы мое имя было в эфире.
    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Но в итоге через несколько часов вы решились…

    Е.КОЛЕСОВ: Не через часов, а когда началась у вас шестичасовая передача, опять все то же самое началось, я просто не смог молчать и послал смску, в которой указал, что лично я, Колесов Евгений, являюсь присяжным заседателем, и я все это дело своими ушами слышал и все знаю.

    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: После этого я перезвонил Евгению. И, по-моему, первое, что я его спросил – вы понимаете, что если вы публично выступите, на этом, извините, ваша карьера присяжного заседателя закончится, вас выведут из коллегии?

    Е.КОЛЕСОВ: Ну, я ответил вам, если вы помните, что я это знаю. И, в общем-то, на это иду сознательно.

    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Сегодня вы снова с вашими коллегами собрались на Арбате, 37, где находится Окружной военный суд. О чем говорили? Что-то обсуждали в связи с этим?

    Е.КОЛЕСОВ: Вы знаете, когда я вошел в эту комнату, было обсуждение. Все были возмущены. Все абсолютно присяжные были возмущены тем, что нас выставили в таком глупом каком-то виде. И народ это обсуждал. А дома я заготовил заявление на имя судьи, где указал, что это все было неправда, мы никаких заявлений не делали, и сказал, что прошу меня больше не считать присяжным заседателем, потому что я не хочу участвовать в неправильном суде. Маленькая ложь порождает большую ложь. Все.

    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Сегодня какие-то бумаги подписывали присяжные?

    Е.КОЛЕСОВ: Да. Мы сегодня написали общее заявление на имя судьи, что мы никаких заявлений в течение процесса, который был позавчера, вчера и сегодня, не делали. Это первое. Второй пункт. Мы просим убрать только видео- и телекамеры. Против печатных СМИ, прессы мы не возражаем, чтобы они участвовали в этом суде.

    В.ВАРФОЛОМЕЕВ: Все 20 человек подписали?

    Е.КОЛЕСОВ: Нет, не все, подписали только 19 человек, но это личное дело каждого».

    ТАК КТО ОН, ЕВГЕНИЙ КОЛЕСОВ?

    ОтветитьУдалить
  2. Илиинпятница, января 02, 2009

    В Четверг, 25.12.2008 в Передаче «Большой Дозор» (совместно с ''Ведомостями'') было сообщено, что Персоной года по версии газеты "Ведомости" был признан Евгений Колесов.

    О.БЫЧКОВА: Продолжаем программу «Большой Дозор» в студии прямого эфира телекомпании RTVi и радиостанции «Эхо Москвы». Газету «Ведомости» в этом нашем совместном проекте представляет Максим Трудолюбов, редактор отдела комментариев. И наши гости - Алексей Макаркин (вице-президент Центра политических технологий), Константин Симонов (президент Центра политической конъюнктуры), Владислав Иноземцев (директор Центра исследований постиндустриального общества). Обсуждаем ежегодное подведение итогов газетой «Ведомости» в виде разнообразных персон года. Две номинации, «политик года» и «бизнесмен года» мы уже обсудили, на очереди - «частное лицо». Надо сказать, здесь выбор достаточно неожиданный – рассказывай.

    М.ТРУДОЛЮБОВ: Это Евгений Колесов, присяжный заседатель в деле об убийстве Анны Политковской, который вышел в эфир буквально этой радиостанции, «Эхо Москвы», не согласился с информацией, которая раньше звучала о том, что присяжные сами попросили закрыть судебное заседание. Он об этом сказал, и в результате процесс стал частично открытым - вот такую инновацию у нас теперь изобрели. В общем, просто решили, что это человек, который действительно абсолютно частное лицо, 59 лет, кровельщик в одном из московских РЭУ, неизвестен раньше ничем, никакой громкой общественной позицией, просто выразил свое мнение – сказал то, что думал.

    О.БЫЧКОВА: Ему просто стало обидно, что за него кто-то ершил, что он боится прессы. А он совсем даже так не думал.

    В.ИНОЗЕМЦЕВ: Думаю, что можно согласиться - действительно, один из самых неожиданных и, в общем, получивший резонанс гражданский поступок. Я могу присоединиться.

    К.СИМОНОВ: Самое главное, что он не стал делать из этого какой-то сенсации, себе имя создавать, создавать структуру.

    В.ИНОЗЕМЦЕВ: Замечательный подход, собственно.

    К.СИМОНОВ: да, он ушел в тень. Поэтому, мне кажется, такой поступок, безусловно, вызывает уважение, потому что стандартный вариант - сделать себе капитал на борьбе с каким-нибудь кровавым режимом. Тем не менее, человек сделал поступок и сознательно ушел в тень. Думаю, что можно согласиться.

    А.МАКАРКИН: А что ему карьеру делать? Это обычный человек пенсионного возраста. Главное, что человек показал, что можно что-то изменить. Потому что у нас существует такое представление, что простой человек не способен - все уже решено, если решили процесс закрыть, то его закроют, и пускай даже там 11 присяжных встанут и скажут, что его надо открывать, все равно его не откроют. Вот он показал, что это возможно.

    http://www.echo.msk.ru/programs/dozor/561856-echo

    ОтветитьУдалить
  3. Илиинпятница, января 02, 2009

    МНЕНИЕ ВИКТОРА ШЕНДЕРОВИЧА

    «Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сергей из Барнаула нам пишет: «Виктор Анатольевич, могли бы Вы назвать персону и антиперсону прошедшего года?»

    В. ШЕНДЕРОВИЧ: Да нет! Это всё какие-то глянцевые игры. Нет. Я отвечал уже на этот вопрос. Я думаю, что может быть, можно с какой-то вероятностью назвать антиперсону, покопавшись в мерзавцах и негодяях, которые на поверхности…

    Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Неужели нет ни одного хорошего человека?

    В. ШЕНДЕРОВИЧ: Полно! Только я абсолютно убеждён, что самые лучшие люди, совершившие самые поразительные поступки, просто не известны нам, мы их не знаем! Потому, что люди, которые совершают поразительные поступки, - у них нет пиар-служб, как правило... Они их совершают просто так. Поэтому мы ничего не знаем о лучших 100 людях минувшего года.

    Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Кирилл из Москвы: «Присяжный Виктор Колесов в человеки года не годится?»

    В. ШЕНДЕРОВИЧ: Годится, годится, годится! Забыл про него. Вполне себе годится. Как знак – точно годится! Как человек, проявивший свою частность, гражданскую частность. Вдруг выяснилось… это очень важная вещь, ключевая, спасибо, что напомнили это имя. Один человек – может! Вот мы говорим: «Что я могу один!» Один человек - может изменить ситуацию. Один честный, вменяемый, внятный человек, который не позволяет, чтобы его именем вытирались, у которого есть личное достоинство… Он же так поступил… он же не от Каспарова засланный, да? Он так поступил просто потому, что он считает, что… Он не может допустить, чтобы от его имени лгали. Чтобы его именем подтирались. Вот и всё. Вот, человек года, безусловно! В России - точно! Спасибо за подсказку».

    http://www.echo.msk.ru/programs/personalno/563172-echo/

    ОтветитьУдалить
  4. САЛЮТсреда, января 14, 2009

    Присяжные ОТКАЗЫВАЛИСЬ выходить в зал суда пока не уберут камеры - поэтому и убрали все камеры. Так было. Это потом уже кровельщик Исаакович (просто весело - особенно для Москвы, жековский "рабочий" с таким отчеством - ага, по крышам лазит, ну-ну, и Эхо "случайно" слушал. Эховские ребята знают кого раскручивать - вот вам и "совесть" нации - и опять еврей) стал юлить - типа мы не возражали против ПЕЧАТНОЙ прессы. Какая печатная пресса попрётся нынче без двух трёх камер профессионального типа на ТАКОЙ процесс?!?

    Как-то в блогах один человек высказал странную, на первый взгляд, мысль - что "Эхо..." специально держат, чтобы поддерживать в стране градус антисемитизма.

    В общем, утки продолжают громко крякать...

    ОтветитьУдалить
  5. САЛЮТсреда, января 14, 2009

    Про Шендеровича как-нибудь, как будет время, напишу случай из личного опыта - на тему "Шендерович и Путин" - забавнейшая история... Обязательно надо для потомков зафиксировать.

    ОтветитьУдалить
  6. Илиинчетверг, января 15, 2009

    Откуда такая информация?

    Что-то Колесов на Исааковича не похож. И с крышами не стыкуется.
    Предполагаю, врет источник.

    ОтветитьУдалить
  7. САЛЮТчетверг, января 15, 2009

    Евгений Исаакович Колесов не хотел общаться с журналистами. Я думаю, он даже на «Эхо Москвы» не хотел идти. Он еще тогда, в эфире, сказал что памятка присяжного не рекомендует общаться с журналистами.

    http://www.novayagazeta.ru/data/2008/87/02.html

    Врёт как Новая газета...

    ОтветитьУдалить
  8. Илиинчетверг, января 15, 2009

    Вот спасибо за ссылку. Я этого не читал.

    «Я позвонила ему вечером и попросила две минуты, чтобы все объяснить.

    — Пожалуйста, говорите, — сказал Колесов. — Только если вы по поводу интервью, то я вам сразу могу сказать свое «нет».

    И я начала его убеждать: рассказывала про то, как для нас этот процесс важен, и как мы ценим его позицию, и как были бы благодарны за беседу — о жизни, а не о суде.

    — Вы меня простите, что я вас перебиваю, — остановил меня Колесов, — но мое решение окончательное. Я совершенно не хочу публичности. Мои близкие по-разному отреагировали на это мое выступление. Вы поймите, у меня есть дочь, у нее — ребенок. Я просто не имею права заставлять моих близких переживать. Я поступил так, как поступил. И не жалею ни капли. Если вдруг в моей жизни еще раз случится такое — я опять выступлю, если ничего во мне не изменится. А я надеюсь, не изменится. Но не надо делать из меня героя. И все остальные присяжные ведь сделали то же самое. Почему вы о них не говорите? Я просто случайно слушал «Эхо Москвы» в тот момент, когда там прошло сообщение про нас. И я не мог не позвонить, не написать.

    Вы меня извините. И большое спасибо вам».
    Ольга Боброва , "НОВАЯ ГАЗЕТА"

    Вот этому я верю. Психологически все сходится. В скользкой и сложной ситуации человек поступил по-граждански – мужественно. Не каждому это дано. Понятно, многие из близких забеспокоятся. У нас же люди затюканы прежним режимом, да и этим нагнуты. Поэтому бояться.

    В голосовании против поправок – это все ярко проявилось. Эту ситуацию честно объяснил некто Саша. Кто-то хорохориться, рядится в одежды «левых» или неких «чистоплотных». Но это все муляжи. В основе всего страх.
    Саша об этом сказал просто и ясно:
    «Я очень хочу выразить свой протест относительно поправок в Конституции, но не решаюсь оставлять здесь свои ФИО, так как боюсь репрессивной машины существующего режима. Вы можете посмеяться над моей паранойей, но почти все люди, которым я разослал ссылку на этот сайт (несколько десятков человек), не хотят ставить свою подпись по такой же причине.
    Что делать ?»
    Саша, 10 Декабрь 2008 в 0:06

    Ну, кому это незнакомо? Кто в своей жизни не переживал этого чувства?

    Поэтому, я считаю так. Евгений Исаакович Колесов, кровельщик, будучи присяжным заседателем, в ситуации, когда на него и его коллег оказывалось давление в деле об убийстве Анны Политковской, поступил достойно.

    ОтветитьУдалить
  9. Илиинчетверг, января 15, 2009

    И еще да … на счет отчества, ну к делу отношения не имеет. Здесь разговор о гражданском поступке. Вообще с семитизмом и антисемитизмом все довольно запутано. И с нашими родословными и генами.

    Вот еще ссылка хорошая, от туда же: http://www.novayagazeta.ru/data/2008/87/03.html

    «Мы старались, чтобы информация никуда не уходила. Ну мало ли что… Пришли на «Эхо» минут за 15 до эфира. И наши люди заходили в гостевую комнату — просто посмотреть на него, послушать наши предварительные разговоры. Дальше все было в эфире… Мы выходим, люди нас встречают в коридоре — здороваются с ним. Посидели снова в гостевой комнате, и туда коллеги заходили — спрашивали о чем-то. Для меня это было удивительно. Я впервые видел такое отношение к кому-то из наших гостей».

    «Когда я увидел эсэмэску, то подумал, что у человека есть совесть. И начал предполагать, кем он может быть. Первые мысли были о хорошо образованном интеллигенте — учителе, враче… Таких ведь тоже, наверное, берут в присяжные? И когда я узнал, что это обычный работяга, обычный мужик, кровельщик, это меня сильно удивило. Про таких людей в массе своей принято думать, что им ничего не нужно и ничего не интересно. … Я ожидал чего угодно, только не этого.

    Это человек с потрясающим чувством собственного достоинства, который в первый же день понял, что его и еще 19 коллег просто используют. И который для себя решил, что на это он не подписывался, что правосудие и свою маленькую роль в этой большой машине он представлял иначе. Я просто восхищен. И очень рад, что нашелся такой человек».

    Владимир Варфоломеев , Записала Наталия Ростова

    ОтветитьУдалить
  10. САЛЮТпятница, января 16, 2009

    Я ещё раз повторяю как было. Присяжные отказывались выходить в зал заседания пока там есть камеры. Под камерами, естественно понимались как видео, так и фото. На такой процесс, понятно, нашей братии набилось под завязку.

    Присяжных прекрасно можно понять, дело очень громкое и щекотливое, связанное с чеченами и убийством - причём главные заказчики так и не пойманы, а где-то гуляют - то ли в горах, то ли в Европе.

    А присяжным надо потом выносить вердикты - если их все лица будут потом растиражированны - то где эти портреты потом окажутся - может быть в памятках "воинов джихада"? Ну, а у тех присяжных, кто заражён вирусом "либерализма" - мысли тоже похожие - про полоний и месть "кровавой гебни"... В общем, куда ни кинь - всюду клин.
    Поэтому они и упирались. САМИ ПРИСЯЖНЫЕ, подчёркиваю. Поэтому по процедуре и написали бумагу - и стали удалять прессу.
    А уже потом "Эхо..." и кровельщик, пожелавший, видимо, прославиться (а может его "Эховцы..." при помощи консультантов сами вычислили как "слабое звено" - здесь и объяснение отчества "говорящего" и уж потом придумали душещипательную историю со "случайным прослушиванием радио", случайно СМСкой и прочим) стали развивать историю "задним ходом": типа, против ПИШУЩЕЙ прессы, мы как бы вроде и не возражали...
    А какая пишущая пресса придёт на такой процесс как минимум без своего штатного профессионального фотографа? У которого фотокамера современная снимает как фото, так и видео эфирного качества. Да ещё и сам ПИШУШИЙ журналист прихватит с собой маленькую видеомыльницу, я уж не говорю про мобильники, на которые уже кино снимают... Что значит надо было всем "пишущим" выворачивать карманы и отбирать всё-всё? Я вас умоляю!...

    Поэтому всё это наивные сказочки про ПИШУЩУЮ прессу для тех кто не в курсе. В общем-то, привычный приём для подобной публики - "либеральной". Сказал бы грубее, да блог вроде здесь культурный - о детях :)

    ОтветитьУдалить
  11. Вадим В.среда, февраля 18, 2009

    откуда такая информация?

    удивительно.

    Сам Колесов все подробно описал в интервью на Эхе, к чему настаивать на версии суда?

    ОтветитьУдалить

Подписаться на: Комментарии к сообщению (Atom)